Неточные совпадения
«К чему сводится
социальная роль домашней прислуги? Конечно — к
освобождению нервно-мозговой энергии интеллекта от необходимости держать жилище в чистоте: уничтожать в нем пыль, сор, грязь. По смыслу своему это весьма почетное сотрудничество энергии физической…»
Утверждением
социальной справедливости в отношении к трудящимся классам может означать именно
освобождение этих трудящихся масс от гнета.
Такова была обратная сторона русской борьбы за
освобождение и за
социальную правду.
Речь шла об
освобождении духовной культуры от гнета
социального утилитаризма.
Таким веком я буду считать XIX в., век мысли и слова и вместе с тем век острого раскола, столь для России характерного, как внутреннего
освобождения и напряженных духовных и
социальных исканий.
Культурный человек конца XIX века возжелал
освобождения от натуральной необходимости, от власти
социальной среды, от ложного объективизма.
Пустота, которая остается после
освобождения от природного и
социального объективизма, после «критического» отвержения всякого бытия, должна быть чем-нибудь заполнена; ее не может заполнить ни вера в категорический императив, ни вера в непреложность математики.
Напротив того,
социальные новшества ежели и не влекут за собой прямого
освобождения масс от удручающих мелочей, то представляют собой непрерывную подготовку к такому
освобождению.
Он понял, что
освобождение крестьян сопряжено с
освобождением земли; что
освобождение земли, в свою очередь, — начало
социальной революции, провозглашение сельского коммунизма. Обойти вопрос об
освобождении невозможно — отодвинуть его решение до следующего царствования, конечно, легче, но это малодушно, и, в сущности, это только несколько часов, потерянных на скверной почтовой станции без лошадей…
Книга написана о рабстве и
освобождении человека, и она во многих частях своих относится к
социальной философии, но в нее вложено моё целостное философское миросозерцание, в основание её положена философия персонализма.
Она совсем не означает
освобождения человека, потому что основана не на примате человеческой личности, а на примате безгосударственного общества,
социального коллектива.
И это связано с тем, что по-иному определяются ценности Ценность государства и национальности считают настолько высокой и даже высочайшей, что из-за нее стоит убивать и проливать кровь, ценности же
социальной справедливости и
освобождения не признаются ценностями, для которых стоит убивать и проливать кровь.
Можно ли сказать, что совершенное
освобождение от тяготы труда и превращение человеческой жизни в сплошной досуг есть цель
социальной жизни?
Внутреннее
освобождение непременно требует и внешнего
освобождения, разрушения рабьей зависимости от
социальной тирании.
Социальное и духовное
освобождение должно было бы идти рука об руку.
Всегда существует
социальное излучение человеческой личности, даже в наиболее интимных своих мыслях она несет людям
освобождение или порабощение.
Личность онтологически социальна, и та частичная десоциализация ее, которая есть
освобождение от гнета
социальной обыденности, есть путь осуществления ее космического и
социального призвания из свободы духа.
Идеологи же социализма стремятся к
освобождению от труда, понимая под этим
освобождение от тяжести и длительности труда, или к принудительной организации труда для достижения максимальной силы и мощи
социального коллектива.
Социальное же
освобождение достижимо, по-видимому, сложной плюралистической системой координации ограниченной собственности личной и ограниченной собственности общественной и государственной, при которой собственность наименее может превращаться в насилие и эксплуатацию человека человеком.
Внешний драматизм и трагизм жизни ослабляется в результате
освобождения от
социальных уз и
социальных предрассудков, но внутренний и вечный трагизм может лишь усиливаться и углубляться.
Процесс
освобождения социальная обыденность понимает как свое торжество, довольство и устроение.
Освобождение труда есть
освобождение личности от гнетущих фантазмов буржуазно-капиталистического мира, от гнетущей власти
социальной обыденности.
Это будет означать
освобождение от
социального рабства, в котором находится христианское сознание.
Интеллигенция была у нас идеологической, а не профессиональной и экономической группировкой, образовавшейся из разных
социальных классов, сначала по преимуществу из более культурной части дворянства, позже из сыновей священников и диаконов, из мелких чиновников, из мещан и, после
освобождения, из крестьян.
И потому человек есть существо ищущее избавления и
освобождения,
освобождения не внешнего только, но и внутреннего, не
социального только, но и духовного.
Это
освобождение духа от преходящих познавательных и
социальных форм должно быть совершено самим творческим духом.
Освобождение духовности от
социального стеснения направляет ее на творческое действие в
социальной и космической жизни.
Иногда под индивидуализмом понимают
освобождение индивидуальности от внешнего гнета, природного,
социального, гнета установленной морали и установленной общественности.
Поистине направление нашего сознания и нашего мышления на объективное, на незаинтересованное выяснение истины есть один из методов лечения наших болезней, есть
освобождение от
социальной злобы и ненависти, которая делает рабами.